Мы вместе хохотали и провожали виновницу нашего абсолютно здорового смеха, звучащего так по-настоящему и по-мужски. Мой друг еще долго смотрел на угол дома, за котором скрылась эта самая мадам, а потом следом пошел за ней, впихнув в мои руки свой кожаный кейс. Глупо уставившись ему в след, я задумался о чем-то легком и своем, затем стряхнул это с себя и пошел подгонять машину к этому самому месту, ожидая некоторого действа с его стороны. Так и случилось, через пятнадцать минут они появились из-за того же самого угла, лицо женщины сияло улыбками и очарованием, Манува, ведя ее по руку, выглядел вполне миролюбиво и, казалось, аж слегка напыщенным. Они сели на заднее сидение, а я оставшись в водительском одиночестве безуспешно пытался вклиниться в диалог о каком-то новом фильме, которые мы все уже оказывается посмотрели. Спустя двадцать минут нескончаемых разговоров и автомобильного движения мы были на месте, я галантно приоткрыл дверь, и мои пассажиры покинули свой экипаж. Так же, не замечая нечего вокруг, поднимаясь в подъезд здания, я, как услужливый дворецкий, улыбался и открывал им двери, затем вызывал лифт и открывал дверь в квартиру. Но после хлопка они вдруг замолчали… Женщина, словно выпав из транса, оглядывалась вокруг, а Манува, криво улыбаясь, смотрел на меня, одной рукой развязывая свой галстук в синюю чередующуюся с серебренной полосками. Показателен был момент, что замок с бытовой точки зрения нормального человек на двери изнутри был совершенно не юзабилен: там отсутствовали элементарные элементы, позволяющие как закрывать, так и открывать дверь без ключа; в двери зияла дыра для двух ключей, которые невозможно изготовить в первой попавшейся палатке. Ее стеклянный глаза проследили, как я закрыл ключом эту дверь и бросил его в карман своего синего костюмного пиджака. Манува брезгливо скинул туфли и пошел в какую-то комнату, откуда через миг послышался звук телевизора, я же отправился на кухню, включил чайник и рассыпал три чашки растворимого кофе. Наша новая знакомая стояла и глупо хлопала глазами в коридоре, совершенно не понимая, что же все такие происходит, где она оказалась и с кем. Немного помявшись, она пошла почему-то ко мне, не смотря на все те оживленные и полные интереса разговоры между ней и Манувой. Она молча села на высокий барный стул и смотрела на электрический чайник, из которого шел дым и слышалось бурление пузырей. Я отвлекся от газеты и стал смотреть на нее, потом на чайник, затем снова на нее… Когда наши глаза встретились, я улыбнулся, не обнажая зубы. Встал и, подойдя к ней, начал гладить ее волосы, которые казались совершенно искусственными, потому что были очень прочные и здорово держали свою форму локонов. Мне дико нравилось запускать в ее волосы полную кисть и гладить ее. Кажется, ей нравилось тоже. Она закрыла глаза и слегка склонила голову. Щелкнул чайник. Я взял ее за талию и помог встать со стула, поддел ее бежевую водолазку и стянул ее через ее голову, она даже помогла мне, вытянув свои руки вверх. Как я и ожидал, прическа совершенно не испортилась, а водолазка вывернутая наизнанку, совершенно из нежной и тонкой шерсти, заскользила по идеально чистому и блестящему кафельному полу в северной стене, в которой было как раз окно с замечательным видом на один из самых исторически значимых парков этого города. Я так же помог ей избавить от бюстгальтера, этой очаровательной юбочки, и трусиков, составлявших с бюстгальтером комплект. Может мои фэшен знания и навыки были дилетантскими, по крайней мере во всем, что касается женской одежды, но мне показалось что она одета была скорее по осеннему, нежели по весеннему, впрочем колготок на ней не было… Оставшись голой, я секунду или две смотрел на ее обнаженное тело. Оно было искренне замечательным и привело мне в какой-то эстетический восторг. Я улыбался ей мило и приветливо. Я так же обхватил ее за талию двумя руками и снова посадил на этот барный стул, повторно нажав на кнопку чайника. Она смотрела в окно и загадочно улыбалась. Я повернул ручку кондиционера на 25 градусов, было бы печально, если б наша гостья, не дай Бог, простудилась бы. Уверен сидел бы с ней тоже я, не как не Манува. Он вошел в кухню вместе с появлением этой мысли. Взглянув на обнаженную даму уставшим взглядом, затем вульгарно помял ей левую грудь, в конце концов, оставил ее в покое и полез в холодильник, достав от туда пачку апельсинового сока. Потом он достал три бокала для коктейлей и бутылку Мартини… Я глупо смотрел на три чашки кофе, которые не могут состояться уже в третий раз. Царила странная тишина… Было слышно как льется сок и булькает алкоголь попадая в сок. Он выпил все три бокала в три залпа, затем подошел ко мне и поцеловал меня в щеку, развернулся и вышел из кухни. Легкое замешательство сконфузило ход моих мыслей, а после я сразу понял, что Манува - молодой человек яро называющий себя нонконформистом, но каждое утро, надевая дорогие костюмы и уезжая на работу в шикарный офис - нюхнул своего любимого порошка.

Вода хлынула в чашки, и аромат растворимого кофе начал блуждать по нашей кухне лишенной каких-нибудь запахов вообще. Я нежно дал в руки чашку кофе нашей гостье, соски которой были возбуждены, что заставило меня думать будто 25 градусов ей мало, но есть вариант, что происходящее ее все же дико возбуждает. Она сидела оперевшись локтями на стойку и держала обеими ладонями чашку кофе, ее ноги стояли на специальной подставке у стула, и были направленные немного в разные стороны, я стоял рядом с ней, облокотившись спиной на эту же самую стойку, и смотрел в ее лицо. Когда мы встречались взглядами, она заметно смущалась, улыбаясь уголками губ. Одной рукой я запустил ей между ног, ощупывая ладонью стул и ощущая костяшками пальцев ее пухлые половые губы, к которые уже видимо давно прилила кровь. Стул был мокрый. С выражением лица неимоверного циника, я понюхал свои пальцы, покрытые ее влагой, конечно не лишив себя легкой радости лизнуть их, после чего лицо уже не могло выражать это сценическое отношение к происходящему и растворилось в улыбке от сладко-кислого привкуса и безумного аромата, который так шел ее каштановым волосам с длинными, но искусственно сделанными кудрями.

Она улыбалась милой улыбкой, выражающей легкую радость и смущение. Я улыбался ей такой же улыбкой. Ее соски были цвета молочного шоколада, что нравилось мне куда больше, чем розовые или вишневые. Я избегал любых мыслей в своей голове, которые могут иметь сексуальный характер или сексуальное веяние, вдохновляемое ее восхитительной наготой. У меня не было эрекции. Я улыбался ей. Мы смотрела друг другу в глаза, которые она отвела первые и улыбчиво прильнула своими губами к чашке кофе. На входе в кухню появился Манува с лицом, выражающим некую решимость, давшуюся видимо при помощи каких-то средств, в том смысле, что или алкогольных или наркотических. Насколько я знал, весь алкоголь был только на кухне. Шкатулка порошка в спальне… Увидев мою легкую улыбку, которая осталась от предыдущего мгновения, ведь ему я так не улыбался, он растянул свои губы как-то слишком пошло (замечу, что пошлость ему и вовсе давалась замечательно), но все же развернулся и исчез в темноте коридора, крича что-то про каких-то шлюх, которых он сейчас вызовет и если мы хотим, то можем остаться. Повернув голову к моей нагой напарнице по питью кофе, я увидел ее удивленное лицо с приоткрытым ртом, провожающее слова Манувы. Ее взгляд упал на меня, мы снова заулыбались друг другу в этом доброжелательно-очаровательном характере. Я аккуратно, но уверенно, поднял ее водолазку и, вывернув ее в нормальное состояние, положил к остальным вещам на стойку. Тут я произнес первую фразу, которая звучала только между нами, о том, что ей следует одеваться, и я отвезу ее домой, а лучше все же посидеть где-то еще, уж теперь за чашечкой чая или лучше бокалом вина. Когда мы выходили из лифта уже на первом этаже, нам на встречу попались две девчонки лет девятнадцати, одетые несколько вульгарно и так вульгарно накрашенные косметикой, я был уверен, что они направляются к Мануве, он почему-то обожал все вульгарное, и всегда заказывал самых вульгарных шлюхе. В его последовательности и верности вкусам наблюдалась некая стройная эстетика. И не смотря на то, что иногда его и интересовали, задушевные и имеющие интеллектуальную составляющую, разговоры с приличными и не явно продажными женщинами, в сексе он предпочитал женщин – явно напоминающих шлюх, а в 99 случаях из 100 – непосредственно шлюх.

Мы шли под руку, но она держалась на меня и второй рукой тоже, как свойственно ходить людям, некоторой духовной близости. Она смотрела на все вокруг и изредка на меня, одаряя свой очаровательной улыбкой, не изменивший очаровательности притом, что она уже была не нага, а снова в своей одежде, сезонную принадлежность которой я так и не смог определить. Возможно, сейчас ей было холодно без колготок… Через пять минут мы ехали на таски, оба сидя на заднем сидение, в направление кафешки, в которую я специально не ходил уже несколько лет, желая оставить ее для посещения с какими-нибудь особенными людьми, где были уютные диванчики, тусклый свет и окна на старую улицу вымощенную камнем. Мы сели не напротив друг друга, а рядом, она положила свою руку мне на колено. Мы молчали и смотрели в окно, все так же переглядываясь и улыбаясь друг другу, этими уже давно смешанными палитрами чувств и эмоций: приветливости, очарования и застенчивости, - а все вместе делало это и попросту каким-то загадочным. Когда мы доехали с ней на такси до ее дома, находящегося где-то в центре, но на удивление в тихом квартале, я вышел с желанием поцеловать ее в щечку и спросить телефон, а потом предложить какую-нибудь встречу, с каким-нибудь сопутствующим мероприятием превращая наше совместное времяпрепровождение в свидание. Но она просто взяла меня за руку и повела за собой… Мы заснули обнаженные, она ласково обнимала меня, у нас даже не было секса, она только поцеловала меня в подбородок и прошептала спокойной ночи. На следующий день как мы с ней расстались – я позвонил Мануве и рассказал о произошедшем. Он трезвым и деловым голосом, который властвует им в рабочее время, сказал мне, что я окончательно зациклился на здоровом образе жизни и что пора начинать, если не принимать кокс, то хоть изредка нюхать краску или бензин, иначе мне может светить что-то вроде маразма, который случается со всеми здорово-живущими людьми после определенного возраста, который я по идеи уже должен перейти. Потом он рассказал, как накормил вчерашних шлюх синтетическими таблетками, и они сходили с ума до четырех утра, после чего он выгнал их только благодаря пистолету и дополнительных чаевых, впрочем, оставшись крайне довольным…

Через несколько дней, которые протекли все в разрешение наших общих рабочих дел, две ночи подряд ночуя в офисе, Мануве кто-то позвонил. Я наблюдал выражение его лица во время разговора и его глаза, слегка взволнованные и вдруг сделавшиеся наивно детскими. Он мгновенье потерянно смотрел на меня, а затем на выдохе пролепетал про то, что это был его какой-то не самый близкий друг, трущийся в этих потаенных кругах иллюминатов, рассказавший о том будто пошли слухи о приезде каких-то сверх приближенные, а может и самого Дьявола. Он упал в свое президентское кресло и поник, смотря в одну точку где-то на полу. У него были некоторые поводы для беспокойства. Две недели назад Манува купил двух маленьких цыганских девочек и распял их где-то на даче в Подмосковье по всем правилам каббалистических ритуалов. Говорили Дьявол не особо любит каббалу, но иногда искренне интересуется людьми, практикующими ее. Ходили слухи, что его вообще интересуют умные люди, представляющие из себя нечто больше, чем склоку маниакального фанатизма и по-глупому слепой веры, не имеющий абсолютно не каких подтверждений, если не на истинность, то хотя бы некую власть. Я предложил ему воздержаться от принятия кокса хотя бы до выяснения причин и целей этого возможного события, обещал сам поездить и навести некоторые справки. Возможно, нам не о чем волноваться. Он уехал на ту самую квартиру, сказал, что вызовет шлюх, а я побрел пешком по старым переулкам, перебирая телефонный справочник в мобильном, пытаясь придумать, где бы за эту ночь мне узнать все, что знать мне надо. Мне хотелось увидится с нашей недавней гостью, которая теперь мне начала казаться кем-то больше, чем просто первой встречной, но притом очень прелестной, женщиной в тот момент.

Мы двое слыли людьми загадочными, цели которых были некому не понятны. Нами оказывались некоторые редкие услуги, иногда мы оплачивали некоторые действия для различных подпольных оккультный организаций и всевозможных культов, культура которой выходила за легитимные рамки и осуждалась беспредельно властвующий православной церковью. В тоже время все понимали, что мы выбирали странную позицию в этом мистическом пласте мира, стремясь оставаться сами собой и сами по себе, обособленно в своей паре – Я и Манува, в парадоксальность ситуации, когда знавшие люди напротив старались как можно скорее к кому-то примкнуть. Изредка мы участвовали в каких-то ритуалах или помогали в достижение некоторых результатов, ни чем не мотивируя свои интересы и пользуясь некоторым экономическо-меркантильным давлением или доставляя слишком редкие и эксклюзивные материалы, которые могли предоставить очень не многие люди в этом городе. Со временем мы обрели некую покрытую туманом славу, людей, которые стремятся быть в курсе всего и знающие гораздо больше, чем многие. Иногда к нам обращались за советами некоторые руководители этих динамично развивающихся движений и культов. Одни говорили, что мы какие-то демоны, выбравшиеся из параллельного мира и желающие вызволить своего властительного господина, другие считали нас глазами самого Дьявола и прислужниками Преисподни, третьи мнили нас одними из главенствующих иллюминатов, обладавших огромной силой. На самом деле все было иначе, но никто не знал как.

Наконец мне откровенно повезло. Один из главных жрецов культа Шестиконечной звезды, исключительно за былые услуги и огромную кучу информации, которую я знал и которая могла их погубить, рассказал, что слухи не то чтобы правдивы, но они не без обоснований. Он говорил, что появились какие-то странные будто бы люди, появляющихся во всех сатанинских собраниях и культах, философия которых уходила в античное зло. Эти появляющиеся называли себя дьявольскими слугами, а доказательство показывали свои горящие глаза, интересовались связями культов между собой, денежными потоками, спонсорами и меценатами. В конце он добивал, что они убили несколько людей, назвав незнакомые мне названия организаций, которые носили какой-то фиктивный характер и просто кидали обычных людей. А опосля добавил, что если они придут к нему, он будет просто обязан рассказать им о нас… Я усмехнулся и добавил, что уважаю его честность, не смотря на то, что убийство за такое признание обычное явление в любом биоценозе, лишенном легальности. Уютная прежде темнота, показалась жутковатой… Я поехал в первую вспомнившуюся церковную палатку и купил два самых больших креста, которые там были, осветив их в церкви при этом же ларьке, после направившись искать Мануву, который не брал телефон.

Он валялся на кровати, в той самой квартире, и храпел, слева от него спала весьма соблазнительная девка и еще одна на ковре около кровати, она оказалось брюнеткой. Я шлепнул его по щеке и поманил за собой на кухню, где он появился спустя полминуты, в халате и с кривой от злости мордой. Услышав историю, он мигом пришел в себя, с пристрастием приняв освещенный серебреный крест. Я порекомендовал ему не сходить с ума, ведь мы нечего такого и не делали соответственно нам нечего опасаться, и пусть против самого Дьявола у нас шансов нет, то уж с некоторым количеством его слуг мы совладаем, но это уж на самый крайний случай. Он обещал на выходные уехать в церковь, находившуюся где-то в регионах, где у него был давно знакомый батюшка, некогда имевший дело с фактическими проявлениями дьявольского интереса, да и вообще был вовсе не новичком в этих религиозно-мистичных разборках. Выйдя из здания и стоя у подъезда, смотря на течение реки, ощущая приближение рассвета, я еще раз вспомнил про гостью и позвонил ей. Меня тянуло к ней. Телефон молчал. Я направился домой, безумно хотелось спать.

Меня разбудил утренний звонок главного жреца Шестиконечной звезды, который возбужденно говорил о том, что к нему приходили двое с горящими глазами и расспрашивали о том, кто их финансировал и в последний год и откуда они брали детей для ритуального жертвоприношений, которое необходимо повторять каждый месяц. Таким гостям он не мог отказать и рассказал, что четверть всего было куплено и организованно за наш счет, но все что она знал о нас – это мой номер мобильного. Потом он начал разливаться в ожидание некой помощи самого Дьявола и его справедливой и утопической благодати… Я выключил звонок, так и не сказав ни слова. Сразу после звонок Мануве, который уже летел в самолете и был на удивление свеж и трезв. Я злился на него, что он кинул меня одного и что это все будет на его душе, абсолютно лишенной совестью и разбалованной деньгами, наркотиками и красивыми девками, я упрекнул его в том, что он начал забывать и отвлекаться от нашей главной цели и вещей, которые объединяли нас в наших стремлениях, затем психанул и повесил телефон. Он все поймет. Я нервничал и испытывал легкую тревогу. Нечего не лезло в горло и я решил расслабиться медитацией, сел в позу лотоса и начал повторять свою мантру, умело настроив свое дыхание и быстро увидев этот белый с голубым свечением туннель, в котором прибывало мое блаженство и были следы трехглазого существа, олицетворяющего собой нирвану и спасение от всех мирских проблем и искушений. Из нирваны меня выдернул звонок мобильного. Незнакомый номер. Незнакомый голос. Встреча в двенадцать вечера.

4.

Огромный серебреный крест лежал в левом кармане пиджака, я не был уверен, что он может реально защитить от чего-то, но все же верующие люди говорили, будто от явлений зла нет нечего надежней явлений добра. Ни в мою специфику интересов ни в интересы Манувы никогда не попадали фактические интересы о Дьяволе и его философии. Стоит заметить, что вся вера и фундаментальная философия всех этих сатанинских организаций и культов была в каком-то смысле утвержденной самой канцелярией Дьявола, по слухам которая даже делала изредка некие проверки. Эти заклинания и вера, которая развивалась, по заложенной и разрешенной самим злом концепции, давали довольно безобидные эффекты и власть. То есть практикующие могли, к примеру, очаровывать людей, прибавлять себе молодости или физической мощи, но силой, способной вызывать некоторых существ с самих кругов ада или творить какие-то более или менее глобальные явления, они не обладали. Для самых высших секретов Дьявол выбирал людей лично. Находились и особо рьяные революционеры и опьяненные властью люди, которые пытались развивать силу самостоятельно, этакие одиночки или очень малые группы, состоящие не больше чем из пяти человек. Однажды один знакомый жрец культа рассказывал, что агентура Дьявола выследила такую группу, которая умудрилась где-то достать один из самых знаменитых реликтов еще с давних дьявольских времен – книгу Красный Дракон, в которой были знания о том, как человек может подчинить себе духов. Как только группа была найдена прислугой Лорда Зла, она исчезла и о ней не было ни единого слова или звука, все бесследно пропали, а занимающиеся спиритизмом и поисками дорог в ад, начали рассказывать о жутких криках не слышанных доселе, которые будто звучали по всему аду, в следующие несколько дней, после исчезновения этой отважной группы.

Встреча была назначена на удивление в людном месте. Мне было сказано просто появиться, если это меня не затруднит, вопросов о моей внешности или как меня узнать с их стороны не поступало, его приближенные всегда все знали наверняка, складывалось ощущение, что они совершенно не пользуются какой-то своей магией и своими силами, которыми их наверняка наделил их почтенный хозяин. Было самое начало ночных сумерек, в это время года еще было довольно прохладно, хотя из почек уже начинали показываться мелкие зеленые ростки листьев. Мои руки в карманах брюк, пиджак застегнут на две верхние пуговицы, темно-синий галстук в цвет костюма с какими-то хаотично темными узорами, лишенные всякой последовательности и смысла, более того – видимо тема этого галстука у его создателя звучала просто – хаос! Мне показалось, что на меня кто-то смотрит, полностью развернув корпус, я слегка опешил – передо мной стояла наша гостья, которая провела с нами какой-то совершенно странный, даже для нашей исполненной мистики жизни, день. Она была одета в черные классические брюки из женского делового костюма и в черной водолазке, наверное ей нравились водолазки, волосы на этот раз были абсолютно прямые, стянутые сзади резинкой в хвост. Наверное это был ее голос там в телефоне, который казалось отгонял все намеки на какие бы то не было помехи. Она поздоровалась, и попыталась как-то пошутить на счет того самого дня нашего знакомства, в случайности которого я теперь был абсолютно разубежден. Я спросил ее о том, является ли она агентом самого Дьявола, она утвердительно кивнула. А потом перешла к делу… Оказалось, что мы с Манувой были лично оценены как интересные участники всего этого безумного и хаотичного круговорота существующий мистики и магии, а так же существующего надувательства и фикций, происходящих и окружающих этот скрытый от общественности мир. Дьявол посчитал нас самыми достойными и обладающими достаточной репутацией для оказания ему услуги. Она так и сказала - «услуги», после чего выдержала многозначительную паузу, которая позволила полностью усвоить и переварить смысл слова «услуга» в контексте самого Дьявола. Я кивнул головой, имея ввиду то, что если это будет что-то здравомыслящее и не повредит как-то нам, то возможно Его предложение окажется вполне приемлемым. К слову говоря, очень авторитетные в мировых оккультных кругах люди говорила, будто в последние пару столетий Дьявол стал менее мстительным и больше себе на уме, превращаясь из маниакального тирана в некое внеземное существо, начинающего следовать деловой этике и опираться на некоторые спекулятивно-экономические концепции. Я думал о том, что с ним можно иметь дело. После она сказала, что мы можем просить любую награду за наш труд, но только не то, что непосредственно касается наших с Манувой поисков, зачем последовало некоторое объяснение говорящее о том, что вещи интересующие нас оказывается очень властные и имеют место быть, по ее словам никто из самых высших сил не будем помогать нам в наших поисках, а если же у нас будут какие-то более весомые успехи – возможно будут и мешать. Я снова кивнул голой, принимая ее условия, относительного нашей возможной платы. Потом она сказала, что ей необходимо передать мое согласие своему хозяину и назначила встречу на следующее утро, в том самом кафе, где мы с ней сидели в день нашего знакомства. Спросил о том, неужели придет сам Дьявол, на что она ответила, будто она назначена курьером и ответственной за это дело, общаться мне придется исключительно с ней. Уезжая домой я испытывал двойственные ощущения, в голову лезли кучи мыслей. Я размышлял о том, что я знал о зле и Дьяволе по факту, на сколько мои догадки, мысли и некогда услышанное могло оказаться истинным. Очень льстило, что из всех в этом городе, а возможно и в этой стране – был выбран я и Манува. Но было точно одно, с Дьяволом сделки было заключать рискованно.

Мы встретились там, где и договаривались. Она сказала, что все замечательно и теперь можно перейти к требуемой услуге. Из тонкого пластикового кейса для бумаг, который активно используют студенты, она достала один единственный лист с фотографией. На ней была изображена какая-то огромная книга, переплет, который был весь железный, она напоминала скорее памятник, чем настоящую книгу, в которой может храниться какая-то информация, к тому же она была высотой с человеческий рост, по крайней мере мне так показалось на фотографии. Как только я рассмотрел и отложил фотографию, она разорвала на мелкие кусочки, которые положила снова в свой пластиковый кейс. Это оказался великая «Агриппа» - самая первая книга зла, обладающая самой великой силой. О ней было мало, что известно, кроме того, что эта книга являлась великим артефактом, дающим некоторую власть над самим Дьяволом. Некоторые сказания говорили, что в ней записаны все мена Дьявола, и можно было вызвать всех первоначально сосланных с небес ангелов, ставших основой и фундаментом зла сего мира, которые, повинуясь книге, обязаны были оказывать некую информационную помощь ее обладателю, сумевшего покорить книгу. Наша странная гостья продолжала рассказа, книга эта живая, ее следует все время охранять и следовать определенным инструкциям, иначе она может попросту сбежать. Чтоб читать ее необходимо обладать огромной силой, книга эта воюет с человеком, ее приходится обманывать и укрощать как дикую лошадь, борьба эта может длиться целыми часами и требует так же огромных физических сил читающего. Человек владеющий этой книга на всегда считается проклятым на небесах и все его молитвы и крики о помощи в сторону Бога становятся глухими и не доходят до своей цели.

От нас требовалось некоторое надежное место соответствующее некоторым условиям, которые мы предположительно могли иметь или могли получить в кротчайшие сроки, логическое заключение, о чем она сделала. Так же мы обладали некоторой силой, которую как она сказала, отметил сам хозяин, для того чтобы сотворить некоторые ритуалы и заклинания на охрану. А еще мало кто захочет связываться с нами, хотя бы из кругов, связанных с сатанизмом и оккультными науками, этого города и его районов. Книга прибывала в город в начале следующей недели, в этот же день она должна была попасть в необходимое место, затем неделю находится там, а после исчезнуть для нас навсегда, продолжая свое путешествие, преследовавшее цели Дьявола.

Мы остановились на загородном доме, который был совершенно полноценным, обладал вокруг себя приличным земельным участком и, что оказалось весьма удобно, имел высокий и толстый забор из кирпича, так же систему сигнализации и слежения за участком и его окрестностями. Обязательным условием хранения книги – была прочная балка, которая должна была быть кривой, в связи с чем пришлось в срочном порядке произвести дополнительную инсталляцию необходимых материалов. Эта женщина, которая с виду выглядела лет на 25, все время была со мной, в эти два дня пока не приехал Манува, она совершенно подчинялась моим распоряжением, всегда источая свое очарование, казалось, почти видимыми струями фимиама, который хотелось вдыхать в полную мощь своих легких. Она была очень молчаливой, но улыбалась улыбками и смотрела взглядами, которые говорили больше, чем многие могут выразить в словах. Мне было с ней комфортно и уютно, более того меня безумно тянуло к ней, тянуло чем-то внутри меня, что я ощущал, как некогда четко только будучи в ее присутствии. Иногда мне казалось, будто я ей нравлюсь. Но мы вели себя как вели, опасаясь ее хозяина и полностью отдаваясь ответственности дела. Говорили, что Дьявол подписывает со своими слугами договор – имевший вид зеленого пергамента, выглядящего на тысячу лет, а все словам там были написаны кровь, подпись ставилась кровью подписчика, в лучших традициях дьяволосказаний. Правда, говорили это непонятные люди, слуги Дьявола некогда не рассказывали о своих путях к своему господину и, что их связывало с ним. Приехавший Манува получив экспресс введение в курс дела был оправлен за некоторыми странными покупками, мы же с гостьей занимались приведением в должное состояние дома и участка. Ею же были привезены два волка, которые смотрели на все мудрыми глазами и по-хозяйски бегали по участку, вынюхивая каждый клочок земли, не проявляя ни какой агрессивности, что она прокомментировала лишь тем, будто это «специальные» волки. Манува вернулся с целым фургоном, в котором была куча всевозможной живности, трав, пакеты с коровьими сердцами, несколько коз, несколько клеток с кошками, антикварные обсидиановые ножи племен Майя и прочая чепуха вперемешку с запасами еды и все что может понадобиться на неделю. продолжение читайте на форуме...

Источник: http://finalvelocity.narod.ru/past/mysticaltale